Обыкновенный фашизм. Что говорят эвакуированные люди и прозревшие солдаты ВСУ

Донецк, 15 окт — ДАН. По мере продвижения российских сил в ДНР из зоны боев приходится эвакуировать все больше мирных жителей: отступающий враг интенсивно бьет по освобожденным населенным пунктам, зачастую прицельно — по мирным.

Глава Ясиноватского муниципального округа Дмитрий Шевченко подтверждает, что в сентябре число прибывших в пункты временного размещения увеличилось. Корреспонденты Донецкого агентства новостей побывали в одном из этих ПВР и разузнали, как проходит эвакуация и почему люди, подвергая себя смертельной опасности, предпочитают дождаться российских войск.

«Та сторона не улыбается»

«Нас эвакуировали вшестером: меня, внука, дочку с мужем и его двоих детей. Сели в „буханку“ и только заворачиваем, еще до поссовета не доезжаем, как подрываемся на мине. Погиб раненый — с нами было четверо раненых. Меня же из машины выдернули солдаты», — начинает рассказ Елена Владимировна из поселка Желанное.

Населенный пункт освободили 21 августа, семью эвакуировали 22 числа. Родных Елены с ожогами госпитализировали в Донецк. Она особенно переживает за внука: «Врачи удивляются, что у Дани рука не заживает. У детей должно быть быстро, но ему или белка не хватает, или еще чего».

Эвакуация из недавно освобожденных населенных пунктов не менее опасна, чем жизнь там. Они остаются в зоне досягаемости артиллерии и роя вражеских дронов, а на каждом шагу таятся мины, которыми оккупанты щедро пичкают донецкую землю. Да и дождаться своих сквозь тьму сражений по силам не всем. Не проще ли уехать в другую строну?

«Нет, та сторона нам не улыбается», — говорит Елена. Ее дочь и внуки уже побывали в украинской «эвакуации»: в феврале организация «Белые ангелы» насильно вывезла их из Желанного. Перед отправкой детей обрядили в бронежилеты и каски.

«У нас тогда было тихо. Касочки стали надевать, а они спадают с шапок, минут 40 продержали детей на морозе, пока снимали на видео. Мальчики отказались что-то говорить на камеру, а младшую завели за машину, не знаю, что ее спрашивали», — вспоминает наша собеседница.

Матери с детьми назначили мизерные переселенческие и один раз дали гуманитарку. После трех месяцев в изгнании они приехали обратно.

«Одна „красавица“ сдала, что они вернулись, — сетует Елена. — К дочке и ее мужу пришли и предупредили: если еще раз здесь найдем — отправим на фронт, а детей отберем». После угроз семья неделю скрывалась в соседней Новогродовке, а узнав о наступлении российской армии, вернулась домой в надежде на скорое освобождение.

«Твари с Донбасса»

«Два года назад у меня было трое детей приемных с интерната, сын и еще один мальчик под опекой. После 2022-го меня заставили выехать, просто заставили. Я выехала, прожила там неделю (у родственников в Днепропетровской области) и уже два года не общаюсь с родственниками, потому что „мы с Донбасса твари, сжигаем им квартиры“. Если ты послушаешь, какие мы твари, то поймешь, почему мы туда не уехали», — говорит Наталья из Галицыновки.

Ее семья вместе с кумовьями выбралась в Ясиноватую в начале сентября. С приближением боев прятались в подвале, перебежками ходили по воду, но, несмотря на страх и лишения, дождались своих. Выезжали тремя машинами. Накануне отъезда осколками снаряда посекло автомобиль, чудом не задело бензобак, а пробитые колеса спешно заменили.

«Нас сопровождал на мотоцикле молодой военный Валера. Главное было речку переехать, а там мы уже летели так, что ты не представляешь. Мост же взорвали, и осталась переходочка, по которой легковушки могут проскочить в другой конец села и выехать на трассу. Ее постоянно пристреливают, и надо успеть проскочить», — говорит собеседница.

Ее кума — тоже Наталья — в пункте временного размещения с мужем и ребенком. Вспоминает, какую обработку украинская власть организовала в школах Донбасса. Однажды сыну задали реферат не о Великой Отечественной войне, а о Второй мировой, в которой главными победителями якобы были США и Англия, а СССР «просто принимал участие».

«Перекрутили так, будто Украина воевала отдельно от Советского Союза. И как объяснить ребенку это? Если в школе им долбят одно, а ты сидишь и пытаешься объяснить. А потом я плюнула — пускай ставят двойку, но мы этот реферат писать не будем. Я ругалась с директором, что мой сын „плохо учится“. Да, мой сын „плохо учится“, я осознанно пошла на то, чтобы ему голову не промыли. Вот так зомбировали детей», — возмущается женщина.

По ее словам, учителей поставили перед выбором — либо пропаганда, либо увольнение. А жизнь сделали настолько тяжелой, что родителям стало не до происходящего в школе: цены и коммуналку взвинтили, начались проблемы с зарплатами и работой.

«Люди пытались выжить. У меня муж бросил фильтровальную, где перестали платить зарплату, и у частника за копейки свиней сторожил. Когда из Донецкой области выезжаешь на ту сторону, пытаешься устроиться на работу — это ад. Даже с хорошим образованием устроиться не получится, потому что с Донбасса», — говорит Наталья.

Киевский режим несет рознь целым народам и отдельным семьям.

«У нас были двоюродные брат и сестра, у них один дедушка. Брат орет: „батька наш Бандера“. А сестра говорит: „Побойся Бога, что же ты делаешь? Наш дед в гробу переворачивается, он же воевал“, — поясняет собеседница.

«С фашистами жить не хочу»

Люди из освобожденных районов вспоминают, как среди украинских военных становилось все больше «идейных» карателей.

«Очень много именно идеологизированных, у них мозги промыты. Символов очень много, шевронов: именно и черепа, и немецкие кресты. И на танках эти немецкие кресты, не просто крест, машины — да, у них там просто крест, а на танках, что провозили, именно немецкий крест с Великой Отечественной войны. Свастики, разные руны понабивали», — рассказывает Олег Бобков из Гродовки.

Несмотря на уговоры, мужчина не согласился выехать на украинскую сторону: «С фашистами жить не хочу. Не за это мои деды гибли, чтобы я с фашистами жил. Мне эта идеология противна».

Во время эвакуации пришлось непросто: пешком с сопровождающими из числа наших военных прошел около 8 километров по полям и посадкам, на открытых участках «дороги смерти» приходилось бежать, а здоровье уже не то, сетует мужчина.

«Больше 20 метров с моей спиной и моими ногами не мог пробежать. Намучались они, конечно, со мной. Когда по посадкам шли, много очень мин, много обгоревших трупов валялось, запах этот непереносимый. Если эти 8 км можно пройти, к примеру, за четыре часа, то с моими ногами мы добирались около 7 часов», — вспоминает собеседник.

Военные обходились хорошо: в дороге поддерживали, бегали к ручью по воду, делились сигаретами. В этом районе — западнее Авдеевки — с эвакуацией помогает добровольческий отряд имени Максима Кривоноса, укомплектованный военнослужащими ВСУ, выступившими против киевского режима. В Ясиноватой есть и другие люди, спасенные этими добровольцами: за последние месяцы они вывели около 50 человек. Бойцы занимаются не только эвакуацией, но также передают продукты и лекарства для тех, кто остается в прифронтовых поселениях.

«Подразделение работает в первой линии. В свое время это было Очеретино, сейчас — Новогродовка и соседние села. К сожалению, эвакуация на данный момент достаточно затруднена. Поэтому вывод любого мирного человека — это сродни маленькой военной операции. Потом долгий, в основном пеший переход с группой сопровождения. На последнем этапе встречают медики и группа эвакуации. Причем могут быть это на разных этапах разные подразделения», — рассказал один из добровольцев отряда.

Могилы мирных в палисадниках и лесопосадках

Новогродовка — небольшой город чуть более чем в 10 км к юго-востоку от Красноармейска, за который сейчас идут бои. Об освобождении Новогродовки Министерство обороны России объявило 8 сентября. Наш собеседник рассказывает, что из города уже вывели несколько сотен горожан, но многие еще остаются там.

Эвакуация осложнена ударами со стороны ВСУ, как хаотичными, так и прицельными по гражданским. В середине сентября отряд Максима Кривоноса даже выступил с обращением к жителям Новогродовки, чтобы предостеречь их об опасности самостоятельной эвакуации и преступных действиях войск Киева.

«Они видят, что двигаются мирные люди, но все равно продолжают обстрелы. Иногда целенаправленно уничтожают FPV-дроном, видя всю атрибутику мирных — вывешены белые полотенца, надписи соответствующие на машинах люди делают. Но это не останавливает ВСУ от уничтожения мирного населения», — отмечает собеседник.

В один из выездов группа эвакуации из Новогродовки попала под украинский обстрел, погибла женщина, которую пришлось похоронить в ближайшем палисаднике, а ее сына удалось вывезти.

«Представляете, какая это для него трагедия была? Потерять маму… Еще одна трагедия совсем недавно случилась, когда семья выезжала из Новогродовки и попала под удар FPV-дрона, и тоже женщину пришлось похоронить пока что в лесопосадке», — говорит боец, добавляя, что в числе задействованных в эвакуации бойцов также есть пострадавшие.

Среди вступивших в отряд Кривоноса добровольцев немало опытных, видавших виды военных, которые просто не смогли смириться с бесчинствами и зверствами карателей киевского режима.

«Вот так ВСУ относятся к мирным жителям: сами оставили город так быстро, что людей даже не успели предупредить, и чуть ли не сразу же стали по нему мочить. Ну ладно, дали бы хотя бы вывести гражданских, вы же видите, что мирные остались. Люди в отряд Кривоноса приходят по разным причинам, но от таких ситуаций ребята прямо прозревают», — заключил собеседник.

Подписывайтесь на наши телеграм-канал и сообщество в VK!