Андрей Пинчук: Когда Россия возьмет Покровск и пойдет к Днепру, ВСУ будут устраивать ей новые зоны смерти

Украинский фронт трещит. У нас есть тактическая инициатива и тактические успехи. Переведем ли мы их на оперативный уровень или нет? Все зависит от наличия резервов, считает полковник запаса, первый министр госбезопасности ДНР, доктор политических наук Андрей Пинчук

Об этом он рассказал в интервью изданию Украина.ру.

- Андрей Юрьевич, как вы оцениваете продвижение российских войск на различных участках фронта СВО?

- Украинский фронт действительно трещит.

Долгое время наш фронт был выстроен по обратной дуге, когда у киевского режима было преимущество по логистике за счет географических особенностей. На ряде направлений ВСУ находились на господствующих высотах. Лично я год воевал в Бахмуте, и мы всегда были в низине по сравнению с противником. Часов Яр – это 220 метров. Бахмут – 150 метров. Так вот сейчас мы по всей линии фронта мы на эти высоты выходим.

Тем не менее, есть несколько простых вещей в оценке нашего наступательного потенциала.

Для успешного наступления у тебя должны быть следующее: кратное превосходство в личном составе, обеспеченность средствами поражения и боеприпасами, а также двухкратное по скорости, чем у противника, восполнение резервов. А самое главное – тебе нужно изолировать район боевых действий, чтобы перекрыть врагу возможность восстанавливать ресурсы. Для этого нужны охваты и котлы: противник должен находиться в проигрышном положении и не мог это положение исправлять за счет переброски резервов.

Я не паникер. Я рад, что мы продвигаемся. Но когда кто-то говорит, что мы завладели стратегической инициативой, пусть заглянет в любой учебник по военному делу и узнает, что на ТВД есть три уровня: тактический, оперативный и стратегический. Чтобы перейти на стратегический уровень, тебе нужно перехватить инициативу, обеспечить выполнение тактических задач, перевести тактические успехи на оперативный уровень, а потом сконцентрировать силы и достичь стратегического результата.

Стратегический результат – это выход к Одессе и отрезание Украины от выхода к морю. А когда мы замыкаем локальные котлы и берем населенные пункты, это мы обеспечиваем тактические успехи. Если мы возьмем Покровск и выйдем на Днепропетровское направление, то это будет оперативный уровень.

Как вы знаете, Донбасс – это густонаселенное, урбанизированное и индустриализированное место с высотной застройкой. Там ВСУ не нужно рыть много окопов. Им достаточно засесть по подвалам, промзонам и девятиэтажкам. За Донбассом действительно открываются поля. Но мы впервые в истории человечества оказались в ситуации, когда бойцу проще воевать в городе, а не в поле.

Это все из-за беспилотников. Разведывательные дроны делают невозможными скрытые передвижения. Ударные дроны и артиллерия держат бойца как на ладони. Если в городе ты можешь спрятаться в подвал или за здание, то в поле тебе прятаться некуда.

Почему мы после взятия Авдеевки резко не рванули дальше? Потому что ВСУ применили простую, но эффективную технологию. Они взяли подготовленные подразделения БПЛА, прикомандировывали к ним минометные или артиллерийские расчеты, а потом делали следующее.

Дрон летит. Наш РЭБ его сажает. Раз посадили, два посадили. А потом по нашим позициям уже летит не дрон, а пакет "Ольхи", снаряд или мина. "У вас замечательный РЭБ. Он не дает нашим дронам лететь? Так вместо дрона прилетит что-то другое".

Если мы преодолеваем эту зону смерти, когда эта обстановка не дает нам возможности сделать следующий рывок, это хорошо. На определенных направлениях нам это удалось за счет определенных тактических действий.

Резюмирую. Украинский фронт трещит. У нас есть тактическая инициатива и тактические успехи. Переведем ли мы их на оперативный уровень или нет? Все зависит от наличия резервов.

- А каковы будут геополитические последствия для России в результате падения режима Башара Асада в Сирии?

- Дело в том, что практическим проявлением геополитики является геостратегия. У геостратегии есть несколько ключевых элементов: природные ресурсы, человеческий капитал для решения военных и экономических задач, глобальные транспортные коридоры, цифровые технологии и военный фактор. Так вот Сирия важна для России с точки зрения всех этих элементов.

Понимаете, на планете есть всего несколько точек, которые имеют ключевое международное значение: Украина, Молдавия/Приднестровье, Грузия, Израиль/Палестина, Ирак, Иран, Сирия, Китай/Тайвань, Индия/Пакистан. Все остальное – мелкая региональная возня. Величие государства определяется тем, участвует ли оно в решении этих вопросов. Если не участвует, это приводит к конкретным последствиям для государства. Если Россия не будет участвовать в этом, нас не будет в Совбезе ООН, на чем настаивают киевский режим и Запад.

Поэтому давайте без экивоков. Падение режима Асада – это удар по российским геостратегическим интересам. Вытеснены ли мы из Сирии? Если мы перестроимся под новые реалии, то нет. Возможности перестроиться под новые реалии у нас есть. В Сирии действительно все плохо, и мы можем оказать ей реальную помощь, получив свои преференции. И русским солдатам за нее гибнуть необязательно.

- Как Запад будет склонять Украину к переговорам, и как попытается воздействовать на нас? Украине же они могут приказать, а нам нет.

- И Украине не могут, потому что Украина — это чемодан без ручки, с которым всем некомфортно, в том числе и тем, кто им управляет. Мы же не чиновники, можем вещи своими именами называть. Был период, когда мы управляли Украиной, и это не было легкой прогулкой.

Украина проблемное политическое образование. Зеленский же должен был аккумулировать весь негатив, перезагрузить войну и уйти. А он не хочет этого делать. Мир для него — это личный приговор. Думаю, что будут переговоры в стиле а-ля Стамбул, на которых вроде бы договорятся, но потом появится кто-то, кто накроет все это медным тазом. В нашем случае это Зеленский.

Если даже предположить, что будет конечный результат у этих доверенностей, то подписывать их будет уже не Зеленский. Он это знает. Как политическая единица он уже слит. Свое видение ситуации на Украине Трамп уже озвучил. Это заморозка конфликта и накачивание Украины оружием, не Украины Зеленского, а просто Украины как буфера, лимитрофа, который сдерживает развитие России.

Зачем им сдерживать развитие России?

Первое. Западу нужен буфер, который сдерживает потенциальный ракетный удар. Мы можем говорить, это абсурдно, мы же не собирались стрелять. Это неважно. Им нужно сдерживать Россию на технологическом уровне. Украина с базами ПРО на эту роль подходит.

Второе. В начале нулевых весь западный мир активно обсуждал, что арабский мир начнет раскатывать западную цивилизацию. Но каток "арабской весны" оставил обугленные развалины от несостоявшегося арабского мира, которые воюют между собой. А мы после Мюнхенской речи Путина в 2007 году стали строить свою цивилизацию. Для этого были инструменты в виде Евразийского союза и Таможенного союза как экономической основы объединения.

И это почти удалось. Создавалась отдельная цивилизационная сущность – русский мир. И Украина — это инструмент Запада, который должен сделать так, чтобы этого не произошло. Это а-ля "арабская весна".

Третье. Это Китай, главный геополитический противник Трампа. СВО повышает кооперацию России и Китая. чтобы не толкать Россию в объятия Китая Трамп замораживает ситуацию.

Но при заморозке мы не решаем главную цель СВО – не устраняем стратегическую угрозу со стороны Украины. У меня надежда на главного нашего "союзника" по переговорам Вовку Зеленского (смеется), он точно не подведет, он не хочет, чтобы его повесили.

- Какой будет аргументация для России, чтобы побудить пойти на переговоры?

- Это попытка обрушения цен на энергоносители, поставки на Украину оружия, которое еще не поставлялось. Деньги и оружие, все остальное словесная эквилибристика.

- А что он может предложит нам?

- Частичное снятие санкций. Могут с кого-то из чиновников снять персональные санкции. И эти отдельные чиновники будут продавливать заморозку конфликта.

- Российскую аудиторию сейчас тоже подогревают к теме предстоящих переговоров. Я имею в виду заявления в духе "Цели СВО близки к выполнению". Если нам все же придется заключить некий компромиссный мир, насколько наши бойцы и общество будут к этому готовы?

- Российское руководство с самого начала СВО говорило, что готово к переговорам. О взятии Киева и походе на Польшу никто не говорил. В этом смысле нам с вами Москву даже упрекнуть не в чем.

Конечно, наши бойцы устали от войны. А за наших бойцов думают только те, кто либо ни разу не был на фронте, либо ездил туда в туристическую поездку. Но солдаты хотят, чтобы их жертвы были осмысленными и принесли победу. И заморозки конфликта нам нельзя допустить. Сирия показала, что замороженные конфликты размораживаются в самый неподходящий момент.

И, повторюсь, главный наш союзник в том, чтобы не допустить заморозки конфликта - именно Зеленский.

О других аспектах СВО - в интервью Юрия Кнутова: Если Россия устроит ВСУ "Сталинград" в Покровске, то получит ключи от еще нескольких городов