«У нас сейчас здесь такой изгиб», — командир батареи с позывным Мышь показывает на карте расположение войск, прихлёбывая сладкий кофе. На войне все предпочитают пить кофе с сахаром, чтобы быстрые углеводы дали энергию, здесь редко смакуют вкус напитка.
«Где-то темпы наступления выше, где-то ниже. Чтобы предупредить контратаку противника, специально выделили силы, которые встали в оборону, чтобы исключить возможность прорыва», — продолжает комбат объяснения. Это он о том, что его миномётчики разделяют с пехотой беспокойную жизнь — то идут с ней в наступление, то закрепляются на каких-то участках.
В недавних боях сам Мышь был легко ранен. Он ехал на «буханке» со своим командиром взвода и водителем. В машину врезался FPV-дрон. Комвзвода ранило, его эвакуировали в Авдеевку, сам Мышь отправился дальше пешком вместе с водителем. На дороге другой дрон сбросил на него боеприпас — не убил, но осколочное командир батареи получил. Три дня отлёживался в госпитале, от эвакуации на «большую землю» отказался и вернулся в бой. Командиру взвода досталось больше — в его теле засело больше 20 осколков, но и он уже снова в строю. Так что не только контрбатарейной стрельбой пытаются накрыть миномётчиков, шутит комбат.
«Недавно я находился на боевой задаче: начала летать «Баба-яга». Первый пролёт у неё был в 12 часов. Ночью — второй, в три часа. У неё звук очень шумный, и как бы понятно, что это «Баба-яга». Она такое бездушное животное, — с серьёзным видом говорит Мышь. — И как взорвалось что-то! Я жду второго взрыва, потому что она как минимум на два сброса несёт. Наконец он произошёл. И всё! Что-то сон меня покинул до самого утра, до самой смены в девять часов. Но самое интересное, что эта ведьма сбросила бомбу на… нашу кастрюлю, которая грелась на очаге: в тепловизоре еле заметный огонёк виднелся. В общем, уничтожили одну посудину в результате атаки дрона».
У водителя, который внимательно слушает наш разговор, позывной Суджик. Но к Судже в Курской области он никакого отношения не имеет: такой позывной (от соджу — корейского алкогольного напитка, водки из Страны утренней свежести) он получил на своей мирной работе, когда трудился официантом. Сейчас он уже профессиональный военный, о гражданке напоминает только прозвище. И заботы у него сейчас другие.
«Недавно, когда завозил боеприпасы, попал под обстрел танка и FPV-дронов, — буднично рассказывает Суджик. — Мины довезли, но машину сожгли, пришлось выходить с раненым 22 км».
Здесь используются багги — лёгкие открытые автомобили высокой проходимости. Из таких проще выскакивать, когда на тебя пикирует дрон. Иногда берут старую «копейку», снимают крышу и двери, устанавливают средства РЭБ — и так ездят.
«Пехота наша наступает, мы её прикрываем, — говорит Суджик. — Ежедневно нашим пацанам на 120-х завозим снаряды, работают плотно. Рисковать, конечно, приходится и при работе водителем. Вчера забирали расчёты миномётов. Подъехали, встали в укрытие, машины замаскировали, пока ждали ребят, — и тут по нам начали работать. Точно они не знали, где мы стоим, — работали по площади, но по небольшой. Соседний дом сожгли — совсем рядом с нами. Но мы целы остались».
Весёлый молодой парень с очень ироничным позывным Душнила служит с 2021 года. Он шутит, что, с его точки зрения, у работы в батарее есть один существенный недостаток: орудия тяжёлые. Ведь миномётчики часто сопровождают пехоту как лёгкая артиллерия, но лёгкая она только по названию, с полуулыбкой сетует боец. Таскать всё приходится на себе, но выбора нет: своих надо прикрывать.
«Пехота продвигается так, что не успеваешь два дня на позиции простоять. То есть два дня мы отстояли, отстреляли. Перекат вперёд, потому что уже не достаём: у нас миномёт на 7 км бьёт. То есть надо перекатиться. На сколько? На 2 км. То есть это на 2 км пешком надо перетащить миномёт. Потому что наша пехота за два дня продвинулась на 2 км. Это радует, конечно, но спина мне говорит, что надо было учиться в вузе», — смеётся Душнила.
Анна Долгарева для RT
