Крайний раз я ездил по этой трассе летом 2016 года, как говорится, плотно прижав уши к черепу. Ее обстреливали, устраивая охоту за отдельными машинами. У так называемого «Ясиноватского поста» ДПС ополченцы даже построили стенку из мешков с песком, не зная, что скоро от него останутся «рожки да ножки». И трассу на долгие восемь лет противник перережет окончательно: развязки превратятся в крепости, многократно взорванные, горевшие, оставленные и вновь отбитые у врага.
Военкор "КП" Дмитрий Стешин передает из Авдеевки.
Дмитрий СТЕШИН
Земли в этих местах меньше, чем металла. И мир здесь настанет только после «сплошного разминирования». СВО еще не закончилось, но специалисты уже подсчитали, сколько потребуется времени на разминирование. По мнению МЧС ДНР – 20-30 лет, с уточнением эксперта-пиротехника, озвучившего сроки: «это как пойдет». Немолодой сапер с позывным «Полковник», не переставая ковыряться в земле, заметил мне печально: «Сто лет».
Надеваем броню под каким-то бетонным мостом. Направо – километрах в 30-40 многострадальная Горловка. Налево – «Царская охота» (гостинично-ресторанный комплекс, один из основных узлов обороны Авдеевки). Именно здесь, наши начинали операцию по освобождению города. Над головой, в дорожном полотне светятся аккуратные дыры диаметром с футбольный мяч, это следы «Хаймерсов».
Офицер, с позывным «Дым», забирает у меня помповое ружье, со словами «Ты и так очень страшный». Я не спорю, таскать с собой это ружье и снимать видеокамерой практически невозможно. Не хватает рук. Вспоминаю вслух, старую и циничную немецкую поговорку, времен Второй мировой: «Итальянцы воевали, держа в одной руке мандолину, а в другой – винтовку. Винтовка мешала играть, а мандолина – стрелять». «Дым» смеется, помповое ружье в его лапе смотрится, как дуэльный пистолет.
Один из саперов показывает пальцем на невысокого бойца, прогуливающегося по перекрестку:
- А вон, наше ПВО!
Боец, сделает несколько шагов, замрет и прислушается к небу. За спиной у него, поблескивает затертыми стволами простенькое ружьишко 12 калибра. Дробь «нулевка», по словам «зенитчика», «в отличии от РЭБ работает всегда».
Дмитрий СТЕШИН
Говорим с саперами об обстановке на их участке, и я в очередной раз удивляюсь, как изменился характер боевых действий. Мне объясняют:
- FPV-дроны в последнее время сюда долетают редко. Может прилететь что-то тяжелое со сбросами.
Я уточняю:
- «Баба Яга» (тяжелый дрон способный нести 4 противотанковые мины или 8 минометных мин 82 мм – прим.авт.)?
Сапер кивает и продолжает рассказывать о небесных делах:
- У нас есть служба оповещения: если появляется дрон, предупреждаем всех по рации. Тут мы в чистом поле (вздыхает). Но у нас есть присмотренные убежища, где можно отлежаться. Включаем РЭБ. Если появляется «крыло» (тип высотного, разведывательного дрона – прим.авт.) следом могут прилететь кассеты 155 мм.«Натовский» калибр пока достает.
Мы начинаем работать: саперы запускают странный аппарат – зеленый, приземистый, легкобронированный, с ковшом. Он похож на мини-трактор, но без кабины. На борту надпись «Стальное сердце». Мне объясняют, что это саперный робот «Уран 6». Назвал его так политрук, оттолкнувшись мыслью от строчки из песни «наше сердце – пламенный мотор!». И вообще, этот робот, практически член дружной саперной семьи и много жизней спас…
Дмитрий СТЕШИН
Парни говорят, что такими аппаратами разминировали Пальмиру, Алеппо, Мариуполь.
«Уран 6» срезает верхнюю часть грунта и либо повреждает взрывоопасный предмет, либо принимает взрыв на себя. На машине стоят видеокамеры, а оператор все видит на пульте. Можно работать с удаления под километр, проделывая проходы во вражеских минных заграждениях.
Оператор ткнул пальцем в экран, «Уран» дернулся и еле-слышно заурчал дизелем, потом опустил ковш и пошел срезать грунт с обочины. За ним - сапер с металлоискателем, потом – мы.
Костюм сапера весит 30 килограммов.
Дмитрий СТЕШИН
Издалека, саперы похожи на неуклюжих медвежат – бродят по выгоревшей до белизны степной траве очень неспешно, как гуляют. Все в противоосколочных костюмах (а он любого человека превращает в медвежонка). Сапер «Полковник», говорит мне, что вся снаряга, с костюмом, у него весит за тридцать килограммов. Летом тяжело – «пятьдесят метров прошел и скис, а вот сейчас – одно удовольствие, ветерок и тепло». Я замечаю – «на дворе 53 августа!». Смеемся, я спрашиваю главное:
- Спасает костюм?
«Полковник» в него верит:
- У сослуживца рядом сработала мина ПОМ… Осколки костюм пробили, но дальше кожи не вошли. Не было бы костюма, ранение было бы очень тяжелое.
Я киваю. Я видел эти мины на «Азовстали». Они ставятся дистанционно, и в боевом положении выбрасывают во все стороны нити из тонкой проволоки, в траве или в темноте их не видно, задел и все…
Сапер «Саня» стоит на коленях над ямкой. Металлоискатель отложил в сторону. Выкладывает на обочину раздавленные патроны, горстями. На дне ямки, аккуратно обкопанная совочком, граната Ф-1, без колечка и чеки. Трогать ее не будут, скорее всего подорвут на месте. «Саня» характеризует местность, как «ОООчень много металла!»:
Дмитрий СТЕШИН
- Эту местность проходим и по два раза, и по три и продолжаем что-то находить. Мин-лепестков просто тысячи. Иногда по две-три штуки на квадратный метр. Судя по маркировкам, они должны были самоликвидироваться, но им же по 40 лет! Много нештатных боеприпасов, не сработавшие сбросы с дронов. Они самодельные, а потому, самые опасные. Штатный боеприпас изучен и понятен. И еще, тут все завалено не сработавшими FPV-дронами…
И правда, я десятки раз натыкался на поломанные пластмассовые винты и отлетевшие моторчики дронов. Это что-то новое, невиданное ранее. Как и западные боеприпасы. Здесь они представлены пресловутыми и очень опасными «колокольчиками» - похожи на цоколь от электролампочки, с белой ленточкой. Третий класс опасности. Их ставят дистанционно: бандеровцы просто забрасывали нашу полосу наступления этими минами.
Сапер «Бухта» машет рукой и показывает в траву. Там притаилась американская мина М-70/73, их тоже ставят с помощью артиллерийских снарядов «натовского» калибра: девять штук в кассете, срабатывает на изменение магнитного поля. Может и на бронежилет… Я удивляюсь, насколько точно подобран к этой мине камуфляж, ее с трех метров не видно ни глазом, ни на экранчике камеры, хотя она достаточно массивная – 585 граммов гексогена.
И опять, на этом типе мин почему-то не сработал самоликвидатор. М70 должна была подорваться через 4 часа, М73 - через 48 часов. Почему? Саперы лишь пожимают плечами: «батарейки сели».
Здесь не лучшее место для обсуждения «Оттавской конвенции», поэтому я обхожусь внутренним монологом: конвенцию подписали в 1997 году 164 страны, и США в том числе. И подписавший ее, не должен передавать противопехотные мины другим странам. И вот, было бы здорово, если бы оставшиеся 163 страны-подписанта спросили у США: «а зачем вы нацистам мины-«колокольчики» передаете, да еще в таком количестве?». Нет, не спросят.
А еще есть конвенции о «негуманном оружии», где мины должны снабжаться самоликвидаторами. Работающими самоликвидаторами! В отличии от «авдеевских сюрпризов». И США тоже ее подписала когда-то. Вот так, стоя на обочине шоссе побывавшего линией фронта, понимаешь всю ничтожность международного права… Или лживую избирательность его применения.
Дмитрий СТЕШИН
Около полудня на дальних плантациях, где другие группы саперов собирали свой урожай, загремели взрывы. Подорвали и мы свою кучку - противотанковые мины, мины минометные и прочее опасное добро. Кто-то из саперов показал нам на небо. Что-то тихоходное и бесшумное сделало над нами петлю. Ее хорошо было видно по инверсионному следу. Один из саперов, сказал в рацию: - «Крыло», рассредоточиваемся.
И мы все рассредоточились - я поехал в Донецк, до которого было всего минут 15-20 от минного поля. Не больше.
Дмитрий СТЕШИН
СЛУШАЙТЕ ТАКЖЕ
Зеленский повёз свой план в США и получил награду за изобретательность (подробнее)
