Главной темой февраля безусловно стало освобождение Авдеевки Вооруженными силами Российской Федерации. Журналист издания "Украина.ру" побывал в городе вместе с группой разведчиков, пообщался с местными жителями и вот, что он увидел.
Неуклюже перекатываясь с боку на бок, пестрая кошка лениво гоняет лапой сороконожку по бетонному полу и нет ей дела до людской суеты.
"Что это у нас тут за рейнджер?" - хихикает "Лысый", указывая на "Бумера". Тот уже надел балаклаву и примеривается к бронежилету. Выезжаем минут через десять.
- Я так однажды шел по улице, а тетя какая-то на меня внимательно посмотрела и, знаешь, что сказала?
- Что?
- "Где-то я тебя ви-и-и-и-идела!" - говорит.
Изображая бдительную тетеньку, "Бумер" уморительно щурит раскосые глаза, провоцируя взрыв хохота. Испуганная кошка ныряет под лавку.
"Мужики, давайте шустрее! Нам еще кучу всего в машину грузить", - вклинивается "Зима" и мы подтягиваемся ближе к автомобилю. Следующие десять минут фаршируем салон и багажник. Ехать друг у друга на головах придется, но это нормально. Любая поездка – серьезный риск, а потому и порожняком здесь никто не гоняет.
- А пусть впереди самый толстый едет!
- Да у нас тут и нет же толстых.
- "Бумер" пусть садится!
- Я!?
- "Бумер"!? Да где ж он толстый?
- Тогда "Зима" пусть. Он старший!
"Прямо черепашки-ниндзя перед заданием", - мысленно улыбаюсь я и привычный нервяк отпускает. Забираемся в пыльные недра машины, трамбуемся, притираемся. Ехать не так, чтобы долго, но и не "раз-два, домчали". Кряхтя, побрякивая снарягой и беззлобно переругиваясь, разведчики устраиваются поудобнее. Вот теперь можно ехать.
Уж не знаю, что за магия такая, но термобелье в Донбассе неразрывно связано с Законом подлости. Забудешь надеть и к гадалке не ходи – придется часами стоять на холодном ветру. Наденешь – готовься бегать под ясным солнышком и потеть как свинья. Надо ли говорить, что к полудню распогодилось?
"Так, мальчики, Москва закончилась. Началось Подмосковье", - объявляет "Таксист", намекая на качество дорог. Следом поступает вполне разумное предложение – оживить магнитолу и ехать как нормальные люди – с музыкой.
Ворота освобожденных городов неотличимы друг от друга. В Соледар ли, Мариуполь или тот же Артемовск въезжать доводилось через разрушенные до основания промзоны. Авдеевка не стала исключением, хотя здешняя промка выпила у русского воинства несоизмеримо больше крови, чем любая другая. Десять лет здесь продолжались бои разной степени интенсивности.
Первым делом в глаза бросаются оборонительные сооружения противника. Линии траншей буквально пронизывают Авдеевскую промку, заползая под разнообразные сооружения, включая и жилые дома. Со времен освобождения Мариуполя формулировка "живой щит" достала по горлышко, но именно так ВСУ и воюют.
В частном секторе замечаю пару относительно целых домов. На обочинах рыжеет сгоревшая техника, тут и там встречаются горы стреляных гранатометов. "Всем надеть каски", - звучит переднее сиденье. А мы чего? Мы уже, ибо на голове каска меньше пространства занимает.
"Булат" уже есть смысл включать?" - спрашиваю. "Оставь пока. У меня тоже есть. Сядет батарейка – твой включим", - отвечает "Таксист".
Тут нужно объяснить, что ситуация в Авдеевке чуток парадоксальная. Обычно ведь как? Чем больше времени проходит со дня освобождения, тем безопаснее в городе. Здесь же было относительно безопасно всего два дня, а после вражеские операторы FPV-дронов сумели взять себя в руки и вернулись к работе.
"Зима" и "Лысый" откалываются по своим задачам, а мы едем дальше, огибая воронки.
- Из всего подразделения только я этой дорогой и езжу в Авдеевку.
- А что с ней не так?
- Да все так. Просто мужики привыкли через "Чебурашку" ездить, а там сейчас дрон словить можно или сброс. Да и сама дорога здесь получше. Но знаешь, что обидно?
- Что?
- Сколько по той дороге ездил и никогда ничего. А тут поехал впервые и сразу колеса порезал.
- Не круто!
ФАБы оказались не только чудовищно грозным и щедрым на спецэффекты, но и снайперски точным оружием. Оказавшись в городе, ты замечаешь, что "чугуний" швыряли не просто так, но четко в цель. Иной раз увидишь воронку и решишь, что хоть раз да промазали, а потом выясняется, что цель прямо на дне – ушла под землю.
- Вы надолго?
- Слушай, ну гражданских поищем, побеседуем, посмотрим и назад. Минут за сорок или за час управимся.
- Час стоять — это не дело. Вызывайте по рации – заберу.
- Договорились.
"Таксист" филигранно паркует машину в тени разрушенной многоэтажки, дает нам выскочить и почти сразу уезжает. "Давай за мной. Только дистанцию держи", - командует "Бумер". Бежим через квартал. Не слишком быстро, поскольку нужно смотреть под ноги, но и не тормозим.
Укрывшись под козырьком первого же не слишком разрушенного подъезда, выдыхаем. Закуриваем.
- Слушай, всю дорогу спросить хотел.
- М?
- Почему "Бумер"?
- Да это со школы еще. Долго рассказывать.
- В годы моего детства жвачка была такая. Ее рекламировал супергерой из жвачки – Бумер.
— Вот же! Да нет, не знаю такого. О, гляди!
На соседней улочке замечаем военных. Подходим, интересуемся насчет гражданских. "Да их много тут. Чтоб вам слишком далеко не ходить…у той пятиэтажки посмотрите. Там люди часто у подъезда собираются", - говорят пацаны.
Пейзаж описывать смысла не вижу. Видел один разрушенный город – видел их все. Все тот же строительный мусор вперемешку с осколками боеприпасов под ногами, все те же черные проломы в фасадах, та же смоляная копоть над окнами сгоревших квартир. Глаз режут лишь детские площадки, которые выглядят так, будто установлены уже после штурма.
Не секрет, что Киевский режим всегда считал Авдеевку оккупированным городом, а потому деньги вкладывал исключительно в оборону. Доходило до того, что дыры в стенах, пробитые в 2014-м, украинская пропаганда уже в 2021-м выдавала за последствия свежих обстрелов. "Гранты на создание "витрины" в прифронте творят чудеса. Небось пилили до последнего", - думаю я, разглядывая новенькие качели, исполненные в виде желтых попугайчиков.
Заслышав треск костерка, в одном из подъездов находим местного жителя. Обернувшись спиною к спуску в подвал, седобородый мужчина греет руки, улыбается. Представляется Сергеем Александровичем.
Тут, признаться, немного завидую коллегам из большой России, которые пока не утратили способности задавать гражданским "квадратные" вопросы. Самому-то мне, как жителю донецкого прифронта, хорошо известно, как эти люди выживают, что они чувствуют и за счет чего держатся. Известно и то, как раздражают подобные вопросики.
- Как вы тут, Сергей Александрович?
- Да вот пришлось спуститься подвал. Два стула поставил. Крыша есть. Так и живем. Ребята военные помогают. Сухпайков, тормозков принесли, хлебушка дают.
- В чем есть нужда?
- Да в принципе все есть. Главное – чтоб не стреляли.
Мужчина уже записался на эвакуацию и ждет своей очереди. Говорит, что родня в Макеевке. Созвонился вчера с дочерью – ждет. "Я потому и не уезжал никуда на Украину. Ждал освобождения. Вот освободили, а теперь жду эвакуации", - грустно улыбается он.
На выходе "Бумер" тормозит меня, прислушивается. "Ф-фух, бензопила где-то. Айда!" - резюмирует он и мы перебегаем через улицу.
"Если вдруг ФПВ, то вперед не беги. И назад не беги. Старайся уйти в сторону. Ему так сложнее будет прицелиться", - инструктирует разведчик на бегу. Зачем-то киваю, вспоминая, как однажды прятался с коллегой в лесополке, не догадываясь, что кто-то в частном секторе орудует бензопилой. Уж больно звук похож на дрон-камикадзе, который вояки для простоты называют "комиками".
- "Бумер", ты откуда родом?
- Из Хакасии.
- Неблизко! Я в детстве слышал эти названия в монологах Задорнова и считал далекой заграницей.
- Хе!
Серые коробки, коричневые, желтые. Некогда – чьи-то дома. Теперь это скорее укрытия. У подъезда мужчина в рабочей куртке и зеленой шапке рубит дрова. Эвакуироваться не хочет. И здесь, мол, терпимо. Зато город начнут восстанавливать, а он тут как тут. Пока беседуем, подходит усатый мужчина в куртке с логотипом "Горгаз", за ним – совсем молодой парень. Из темноты подвала материализуется женщина средних лет.
- Какие сейчас потребности у мирных в Авдеевке?
- Покушать у нас есть. И запасы делали, и солдатики помогают. Воду тоже фильтруем. Мы к ней привыкли уже, а вот военные пить ее не могут. Что еще? Сигарет бы для мужиков. Их тут брать негде.
- Что-то еще?
- Медикаменты нужны. Аптечки давно закончились, а здесь много пожилых. Какие-то простые лекарства от головы, от сердца, от живота, от температуры. Не помешали бы.
- Понял, записал.
- Еще, если можно, фонарики. Электричества ведь нет. Какие-нибудь простые нужны.
Авдеевский мирняк разительно отличается от прочих гражданских жителей освобожденных территорий, с которыми пришлось иметь дело за эти два года. Так, в частности, заметно, что люди держат себя в чистоте, умеют выживать и рассчитывают лишь на себя. В отличие от тех же мариупольцев, которых боевые действия накрыли внезапно, местные все эти годы жили не просто на войне, но в режиме крайне агрессивной оккупации. Прифронт есть прифронт.
Группа военных с красными опознавательными знаками указала на подвал, где можно отыскать мирных.
- Много там народу?
- Было много, но почти всех эвакуировали. Одна семейная пара осталась.
- А чего ж их оставили?
- Да у них вроде вещей много и кот еще. Это отдельно машина нужна.
- Далеко отсюда?
- Мы в ту сторону идем. Покажем.
Сдвинув толстое одеяло, призванное не выпускать из помещения свет и тепло, прошу "Бумера" включить фонарик. "Хозяева! Есть кто дома?" - интересуется разведчик. Оно, быть может, подвал, но всяко чье-то жилище. Негоже без стука входить.
Навстречу выходит Ирина. Сразу просит ее не снимать. История стара, как весь этот чокнутый мир – родня на той стороне. На кровати, поглаживая кота, сидит мужчина. Представляется Сашей.
История у них проста, как автомат Калашникова: в один не очень прекрасный день в их дом пришли украинские воины и учредили в соседней квартире склад минометных мин. Убеждали, что это безопасно. На этой замечательной ноте "Бумер" осуждающе хмыкнул у меня за спиной.
И так безопасно оказалось жить по соседству с минами, что сами ВСУшники заняли тот дом, что подальше. А во дворе, никого не стесняясь, поставили миномет и принялись шарашить. Ирина, Саша и другие гражданские быстро оценили перспективы, собрали вещи и перебрались в школьный подвал.
"Еще дважды они сюда приезжали. В первый раз выгребли все компьютеры и ценное оборудование. Во второй увезли печки и все из столовой. Размародерили школу подчистую", - рассказывает женщина.
- Говорят, что всех эвакуировали, а вы остались. Почему?
- Мы кота бросить не можем. Плюс – вещей много. Ну… как "много"? То, что спасти удалось. Люди в центр размещения беженцев поехали, а мы хотим к родственникам. Ну как дальше жить, если нет ничего?
- Понимаю. А кот?
- Кота не бросим! Он постоянно с нами. Еще кошечка была, но… в какой-то момент стало очень много мышей. В общем, заболела она и умерла. Я в жизни столько мышей не видела. А потом крысы пришли и прогнали мышей.
- Мыши – известная проблема, да.
- А вот как там все с документами? Как что оформлять?
- Да вы не переживайте. Все объяснят, все покажут. Насколько мне известно, первые, кого эвакуировали, уже получили российские паспорта.
- А у меня есть российский паспорт.
- Как же вы тут выживали с ним?
- Да вот так. Как спускается кто по лестнице – ужас. Очень боялись проверки документов. У меня паспорт российский, а Саша призывного возраста. Вот и сидели здесь тихонечко.
Обстановка в подвале стандартная: пара самодельных кроватей, буржуйка, столик, самодельный фильтр для дождевой воды да сумки с чудом уцелевшими вещами. Чистенько, аккуратно, но жить в таких условиях не пожелаешь и врагу.
"Развалили наш город. А кто? Они и разрушили! Раньше танк выйдет в поле и давай стрелять веером. Мы-то думали, что это для нас – чтобы сломить. Мы ведь такие же своенравные как дончане, если не больше. Но тут мне один военный сказал, что у них весь город пристрелян. И у меня сошлось, понимаете? Они тогда не просто так стреляли. Они пристреливались. А потом "хаймарсы". Обломки по всему городу. У людей фото-видео полно. Уж явно не россияне "хаймарсами" стреляли по Авдеевке!" - вдруг прорывает Иру. "Бумер" тихо покашливает, намекая, что мы загостились. Смешанные чувства. То ли обнять их хочется, то ли что-то пообещать. Скомкано прощаемся. Как в самой настоящей квартире, нас провожают до входной двери.
- Давай еще к ФПВшнику нашему зайдем и будем "Таксиста" вызывать?
- Ага.
Склонившись пред газовой горелкой будто в молитве, на койке сидит боец. Волосы уже тронула седина, а вот лицо неожиданно молодое. "Что-то я замерз", - говорит. "Да ладно! Я уже мокрый весь!" - удивляется "Бумер". Закуриваем.
- Как тут?
- Да нормально. Работаем потихоньку.
- Атмосфера тревожненькая.
- Что ж ты хотел? Война дронов. Небо по ночам аж жужжит от них.
Некоторое время обсуждаем специфику текущей войны, дожидаясь таксиста, но в какой-то момент оператор получает сигнал – едет танк. Нацепив очки, он берется за пульт, сверяется с картой. "Можете на экране смотреть", - бросает он нам.
"Птичка" уже на позиции. Взлетает. Через несколько минут видим тот самый танк. Оператор выводит машинку на удобную позицию, разгоняется и…картинка на экране пропадает. Парень снимает очки, закуривает.
- Вчера двое пытались стрелять в мою птичку. Обоих накрыл.
- А что из интересного приходилось поражать?
- Слушай, да все подряд. "Брэдли" эти вот мы уже не считаем даже, а когда-то была диковинка. Интересное… пулеметы "Браунинг" вместе с расчетами. А так вообще самое редкое на этом направлении – группы пехоты. Вот коллеге моему не попадаются, а я периодически нахожу.
"Я на месте. Выходите", - шипит рация. Желаем оператору удачи. Здесь прощаться не принято. С удивлением обнаруживаю, что на улице еще белый день. В помещении без окон время будто иначе течет. К месту встречи добираемся бегом. "В сторону беги", ага! Здесь хоть тропки протоптаны, а в стороне на какой-нибудь сюрприз можно наткнуться", - размышляю, пересекая очередной квартал.
"Глядите, чего обнаружил пока вас не было! Это для нас оставили", - улыбается "Таксист", демонстрируя импортную гранату, усиленную обыкновенными саморезами. Растяжек и прочих неприятных сюрпризов украинцы в Авдеевке оставили богато.
- Игорь, у вас музыка есть в телефоне?
- Музыка есть, но зачем же на "Вы"? Сто раз просил!
- Такое воспитание. Подключишься?
- Легко!
Авдеевку очень по-киношному покидаем под шлягер "Rusty Cage" Джонни Кэша, что где-то даже символично. Еще один освобожденный город. Еще один город, в который нам предстоит вдохнуть жизнь.
