Мы все измотаны. Всей страной, не исключая и тех, кто кажется равнодушным, мы два с половиной года переживаем кошмар, который не могли вообразить. Тот самый кошмар, от которого наши отцы и деды как заклинанием ограждали нас, повторяя «лишь бы не было войны».
Война идёт, она не только в телевизоре, она за нашим окном, в наших сердцах, на наших руках. Нам всем хотелось бы, чтобы войны не было, но она есть.
Снова и снова в последние недели заговаривают о перемирии, о договоре на тех или иных условиях, о том, чтобы остановить или ограничить военные действия прямо сейчас. Эксперты, аналитики, политики — все они имеют свое мнение на этот счет, все они по-разному трактуют интересы России, по-разному оценивают угрозу. Я тоже когда-то бывал на их месте.
Но куда ближе мне окоп русского солдата, блиндаж фронтовика, знающего, что его действия и тем более мнения не могут изменить почти ничего в масштабе всего государства, и тем не менее находящего в себе силы и мотивацию тяжело трудиться каждый день, в меру сил приближая Победу. Точно так же, как в тылу десятки тысяч людей находят в себе силы, тоже ощущая всю тяжесть беспомощности перед решениями руководства, каждый день без оплаты и признания ухаживать за ранеными в госпиталях, плести маскировочные сети и шить носилки для раненых, печатать на 3D-принтерах то, чего не хватает в войсках. Отдавать последнее с зарплаты или пенсии на помощь фронту… Среди них и те, кто потерял на этой войне родных и близких, но всё равно не сдался!
Когда-то, когда мы еще не превратились в выжженные войной изнутри скорлупки в виде людей, мы знали, зачем мы это делаем. Как знали это и лучшие из нас, которых уже нет. Как бы ни было трудно, нам необходимо помнить, зачем всё это и зачем в этом мы. Что мы сможем сделать, если завтра решат заключить перемирие или даже объявят врагов друзьями? Ничего. Всё, что мы можем и должны сделать — это сверить внутренний компас и убедиться, что наша красная стрелка неуклонно смотрит в сторону Победы. Давайте же сделаем это:
— Мы пришли на эту войну потому, что враг не соблюдал договоры. Теперь обсуждают новый договор.
— Мы пришли на эту войну потому, что враг убивал наших людей в двух регионах, и мы хотели положить этому конец. Теперь враг атакует дронами и ракетами уже не 2, а 42 региона нашей страны, и далеко не всегда эти атаки оказываются отбиты.
— Мы пришли бороться с фашизмом. Мы на деле, в боях и от граждан самой Украины, узнали, что киевский режим не отрицает, а наоборот, приветствует фашизм в различных его формах, включая прямое поклонение гитлеровцам. Мы увидели, как ВСУ практикуют этот фашизм на своих мирных согражданах и на наших пленных солдатах. Теперь о свержении режима Зеленского наши власти даже и не упоминают.
— Мы пообещали жителям Херсона, Красного Лимана, Изюма и Балаклеи, а также десятков населенных пунктов поменьше, что «Россия здесь навсегда», и оставили их один на один с людоедским режимом. Теперь, не исключено, и какие-то другие «новые» территории уже являются предметом торга.
— Мы столкнулись с недостатками нашей армии и приложили массу усилий, чтобы преодолеть эти недостатки. Нам, фронтовикам и народу, удалось то, что оказалось не под силу системе. Тяжесть превращения армии мирного времени в реальное войско мы разделили с властью в неравных долях, закрыв своим трудом, своими деньгами, а подчас и своими жизнями тут и там открывающиеся прорехи военной организации. Мы знаем, что армии мирного времени это не нужно, мы знаем, что стоит дать слабину — и все наши труды улетучатся, как дым. Что «передышка» низведет нашу армию к уровню «Курская граница до 6 августа 24 года». Коллективный враг за это же время обогатился знаниями, умениями, на годы вперед распланировал увеличение производства оружия и расширение армий.
— Мы горько злимся и глубоко страдаем, видя чудовищные ошибки и потери, которых можно было бы избежать, мы силимся всё исправить, жить вопреки несправедливости, и всё же мы пришли на эту войну, пришли, чтобы закончить её Победой, а не для того, чтобы отложить её, оставить в подарок нашим детям.
