Интервью с Анастасией, позывной «Бантик» — военкором, волонтером, человеком, который активно занимается вопросами эвакуации и спасения мирных жителей. Девушка ведёт ТГ-канал «Настюшка на Войнушке».
— Здравствуйте, Анастасия. Расскажите немного о себе.
— Добрый день! Я родилась в Донбассе, в шахтерском городе Енакиево. За все годы войны никуда не выезжала, поддерживала ополчение и Россию. По образованию — журналист, с третьего курса работала на телевидении. Помню, как за несколько дней до объявления начала СВО, в офис забежала главный редактор с флешкой и, размахивая ей, сказала: «Тут обращение Пушилина, эксклюзив. Начинается война». Вскоре первые обстрелы — враг точечно работал по телевышкам, наш коллектив выпускал эфиры из подвала. Тогда я и поняла, что не хочу работать из студии, уволилась и начала искать работу «на полях».
— Как давно Вы начали заниматься волонтерской деятельностью?
— Каждый начинающий военкор того времени был немного волонтером: платили мало, страховок не было, работали все на энтузиазме. Было много съемок гражданских, живущих в подвалах — голодные, босые дети, много раненых людей… Тут даже самый скупой человек не пройдет мимо и поможет. Также и мы — привозили продукты, а бойцам теплые вещи, обувь, письма. У меня, девятнадцатилетней, денег было совсем немного, поэтому, как только появилась возможность закупать больше — моя зарплата сразу стала уходить на гуманитарку. Другие люди, видя это, присоединялись — на меня стали выходить фонды помощи, а сейчас я регулярно получаю грузы для своей бригады, посылки для мирных жителей.
— Глядя на Вас, на хрупкую молодую девушку, многим сложно поверить в то, что Вы готовы рисковать своей жизнью ради Родины. Как Вам удается соблюдать баланс между женственностью и мужеством?
— Русская женщина по своей натуре не уступает в мужественности сильному полу. Для себя я решила, на работе, когда я «в камуфляже» — я «мужик», чтоб никаких просьб помощи, нытья и флирта. А дома, с близкими, я полная противоположность — готовлю, забочусь, могу быть слабой и думать о красоте.
— Вы столкнулись с войной в возрасте 10-11 лет, вероятно, это отложило на Вашем характере свой отпечаток. Есть ли в этом плюсы, как Вы считаете? Или же у Вас безвозвратно отняли детство и испортили молодость?
— Детство среди блокпостов, конечно, меня изменило. Глядя тогда на своих соотечественников, которые ничего не боялись, были решительными и сильными, я выросла настоящей ополченкой. Главная черта — обостренное чувство справедливости. Отсюда и ненависть к бюрократии, нетерпеливость. Нам всем пришлось ждать 8 лет, как на пороховой бочке, и вот сейчас момент настал! Момент, когда подросшие дети смогут защитить главную ценность — свою Родину.
Что касается внутренних качеств, то это, конечно, полное безразличие к опасности — мы тут все такие, в плане обстрелов отмороженные. Но я не считаю это чем-то хорошим. И да, ребенком я побыть успела, а вот молодость уже проходит на войне. Не жалею об этом — далеко от дома я бы просто быть не смогла.
— Как только началась СВО, Вы пошли добровольцем и попали в войска связи. Вам пришлось там всему учиться или уже были какие-то навыки?
— Откуда могли быть навыки у обычной студентки? По началу я даже виды оружия не отличала, было много забавных случаев. Один боец уставшим голосом говорит: «Мне нужна разгрузка, не знаю, что делать». А я на полном серьезе говорю: «Так возьми отпуск, домой слетай» — и только потом поняла, что он говорил о части экипировки.
— Есть ли сегодня в армии сексизм? Сложно ли девушке попасть на фронт? Или это не сексизм, а бережное отношение?
— Сразу оговорюсь — я далека от философии феминизма. Правильно говорят, что на войне пола нет, правда, на практике это не всегда так. Мужчин нередко оскорбляет, что девушка может выполнять задачи наравне с ними. Кто-то восхищается дамами, а кто-то ставит палки в колеса. Попасть на службу без ВУСа довольно проблематично — если парней берут при наличии минимальной подготовки, то девушке нужно быть спецом, постоянно доказывать свою профпригодность. Все, как и в любой другой сфере деятельности. Самое главное — не пытаться что-то доказать, не лезть в пекло, если не нужно. Полно сфер в армии, где женщины нужны больше, чем в штурмовых группах.
— Как относитесь к тому, что Вас называют «боевой Ольгой Бузовой»? Не раздражает?
— По сравнению с «военной Инстасамкой» Бузова — это даже неплохо. Я давно привыкла к любым сравнениям и шуткам: сослуживцы постоянно подкалывают друг друга, причем довольно жестко, поэтому нелепые комментарии из интернета — цветочки. Я просто делаю свою работу дальше, предпочитаю не распыляться на мнение других.
— В одном из интервью Вы сказали, что Вам все равно, пиарится ли человек на своих поездках на Донбасс — лишь бы от его действий был результат. А когда те же звёзды, «зашедшие не в ту дверь», используют Донбасс, как это говорится в народе, «как прачечную» — способ отмыть себя — это не обижает?
— Тут дело в том, что они так себя еще больше закапывают. Я не знаю случая, когда благодаря поездкам в зону СВО кто-то полностью отбелил свою репутацию, это так просто не работает. Обидно ли это? Вообще — нет. Эти «звезды» — из другого мира, а гуманитарка, если она, конечно, по делу — пригодится всегда. Бойцы ведь часто пользуются трофейными вещами противника, даже сухпайки их едят, а уж «шоу-бизнесом» точно не побрезгуют.
— Один из поэтов посвятил Вам стихотворение «Вейся-развевайся, бантик за спиною», увидев о Вас репортаж. Вы знакомы с автором? Часто ли Вам посвящают стихи?
— Я наткнулась на это стихотворение совершенно случайно, и автора, к сожалению, не знаю, но мне было очень приятно. Я знаю, что у меня есть поклонники, которые делают обо мне видео, ведут группы, пишут приятные слова. Я все это очень ценю — приятно до слез бывает, ведь я такого не заслуживаю. Настоящими кумирами должны быть простые бойцы, а я только им помогаю.
— У Вас была необычная для граждан России ситуация с паспортом ДНР, который Вы сдали на продление в 20 лет, а потом оказалось, что уже нужно получать российский, и Вы пошли в паспортный стол требовать свой старый, чтобы получить по нему новый документ. Сотрудница паспортного стола на эмоциях сожгла его… Чем в итоге закончилась эта история? Что было с паспортисткой, как Вы получили паспорт РФ?
— Кроме этого, я даже ездила в Москву, в попытках решить вопрос с паспортом. Но и там перед моим лицом хлопнули дверью, в прямом смысле, и продолжили обслуживать мигрантов, которые не могли двух слов по-русски сказать.
Вопрос решился только тогда, когда для моей категории людей, а таких было не более сотни на всю республику, ввели специальный закон. Тогда я получила паспорт как положено, меньше чем за месяц. Говорю же — ненавижу бюрократию, как раз из-за таких моментов. Но при вхождении в состав РФ их было не избежать, перестроить все системы за один день просто невозможно. Хочу сказать, что сейчас стало легче — МФЦ заработал, специалисты помогают решать разные вопросы.
— Как именно и чем Вы сейчас помогаете армии и мирным жителям? Расскажите об этом подробнее, пожалуйста.
— Помощь приходится оказывать в разных сферах. Для своего подразделения нахожу все необходимое любыми способами. У нас очень обеспеченная группа — машины, «Старлинки», связь и РЭБ мы закупаем сами, острой нужны ни в чем нет. Но за расходники будем благодарны — недавно вот Белла Либерман передала пару «Булатов», опробовали, теперь хотим еще штук 10 приобрести.
Сложнее с мирными жителями. Я тесно работаю с группой эвакуации ЕБЗК Наша команда эвакуирует людей, но не все хотят. Они не знают, что будет дальше, как быть с документами, как их будут «фильтровать». А я не могу лично за каждым приезжать и объяснять, возить по полициям и ПВРам. Ведь службы, которая бы занималась выведением людей, просто нет. Вот если бы в армии создали подразделение для эвакуации мирняка — было бы полегче, но и тут есть подводные камни. Пока стоим как есть, справляемся.
— Вы как-то рассказывали, что учась на журфаке единственная из группы не хотели быть военкором. А теперь что скажете? Смогли бы Вы пойти работать на музыкальный или развлекательный канал?
— О да, были времена, когда каждый хотел быть военным корреспондентом, насмотревшись на Поддубного и Сладкова. Я же мечтала о работе на телевидении, но попробовав поняла, что офис — это не мое. Что будет дальше — не люблю загадывать. В любом случае, когда война закончится, будет еще много общественных тем для обсуждения, те же гуманитарные проблемы будут решать еще не один десяток лет. Если получится, займусь освещением этого, а там, как Бог даст.
— Еще Вы говорили, что мечтаете в будущем открыть приют для животных. Почему именно такая мечта и изменилась ли она?
— Я хочу открыть приют или помогать другим приютом, потому что мне жаль брошенных животных. Это существа с чистым сердцем, они не способны на подлость, и они беспомощны. На войне много котов, собак, мы и черепаху спасали. Животные — настоящие друзья, часть нашей семьи.
— Недавно Вы вышли замуж. Ваш муж военный? Успеваете все совмещать?
— Да, мой муж занимает очень ответственную должность, у него много работы. Подчиненные считают его самым лучшим командиром. Во многом благодаря этому качеству я и обратила на него внимание. Сразу скажу, что познакомились мы не так давно, и он служит меньше, чем я.
— Какие у Вас совместные планы? Если это не секрет.
— Пока что никаких планов на гражданскую жизнь у нас нет, сперва разберемся с боевыми действиями. А что касается планов военных, то это секретная информация.
— Многие хейтят Вас за несерьезное название канала. Что Вы можете сказать о своей «несерьезности»?
— «Орешник» тоже не самое серьезное название для ракеты, правда ведь? Но дело же не в словах, а в поступках. Чем дальше человек от войны, тем он строже к ней относится. Но война — злодейка, не надо к ней относится со страхом, лучше над ней посмеяться. Без юмора тут было бы очень тяжело.
— Расскажите, как сейчас обстоят дела в ПВРах. Всех ли людей, которых ищут и просят вывезти родственники, удается найти и вывезти? Много ли пропавших?
— Найти людей получается не всегда, хотя бы потому, что их дома разрушены и они уходят в другие подвалы. Плюс очень большой поток людей, ведь населенные пункты берем почти без артиллерии, так что остается много жителей, которые ждут Россию. К сожалению, и это самое страшное — мы видели людей, которых солдаты ВСУ, отходя, убивали. В том же Селидово — целый подвал уничтожили, стреляли в лицо. Видно, что это были пожилые люди, царство небесное им.
— В самих ПВРах всего достаточно? В чем обычно больше всего нуждаются люди, находящиеся там? Как им можно помочь?
— Хочу сказать спасибо неравнодушным людям за то, что привозите столько вещей! Благодаря этим посылкам все люди одеты и обуты, хватает постельных принадлежностей и еды. В каждом ПВР ситуация разная — куда-то нужны раскладушки, кто-то просит определенные лекарства. Представьте, сколько нужно людям, оставившим абсолютно все. Любые вещи пригодятся. Самый лучший вариант — приехать и спросить, или обратиться к волонтерам, которые занимаются ПВРами.
— Что бы Вы пожелали нашим воинам и тем, кто их ждет дома?
Работать и терпеть. Осталось совсем немного поднажать — каждый день мы видим новые успехи, они приближают нас к большой Победе! Победа обязательно будет за нами, весь мир это чувствует.
Совсем скоро нас ждет Новый Год, и очень хотелось бы, чтобы каждый встретил его дома, с семьей. И сидя за столом не забывал о тех, кто встречает его в окопах.
Мария Коледа
Если вы нашли ошибку, пожалуйста, выделите фрагмент текста и нажмите Ctrl+Enter.
